Историко-культурная трактовая зона Предбайкалья входит в состав южной таёжной подзоны Восточной Сибири, занимая часть Иркутско-Тулунской равнины, через которую: проходят Московский тракт и Сибирская железная дорога. Протяжённость её земель с запада на восток составляет около 1000 км, с юга на север 80 км, по 40 км в правую и левую сторону от Московского тракта. Самой крупной рекой, протекающей на этой территории с юга на северо-запад, является Ангара, единственная река, вытекающая из Байкала. К её бассейну относятся такие многоводные и быстротекущие реки, как Китой, Белая, Ока, Ия, Уда. Бирюса — самая западная крупная река притрактовой историко-культурной зоны Предбайкалья — впадает в Тасеевку (Красноярский край). Местом рождения этих рек являются горы Восточных Саян. Мелкие реки, обильно прошивающие в разных направлениях этот массивный регион, редкие озера и множество ключей вместе с уже перечисленными крупными реками в достатке обеспечивают его наземными водами. Леса и перелески, состоящие из сосны, березы, осины, сменяемые лугами, плодородные земли, более мягкий климат, чем на севере Предбайкалья, откуда пошло освоение этих земель русскими, вызвали во второй половине XVII — начале XVIII в. внутреннюю миграцию населения из северных уездов Иркутской губернии — Илимского, Киренского. Одновременно на эти земли шло вольное переселение русских с Севера России. Благоприятные условия для земледелия, обилие солнца привели к развитию в крае товарного земледелия.
Первый этап освоения русскими этих земель носил военный характер. Главная роль в нём принадлежала казакам, которые для усмирения и приведения под государеву руку местного населения — бурят — совершали походы в глубь их земель, ставя в наиболее удобных местах остроги. Таким образом, во второй половине XVII в. на юго-западной территории Иркутской губернии возникли остроги Иркутский (1661), Нижнеудинский (1648), Балаганский (1654), Бельский (1669) и на границе с Монголией Тушинский пограничный острог (1676) (1). Установленная цепь острогов стала надёжной защитой южной границы края от сопредельных государств и создала условия для усмирения проживавших на этих землях бурят.
Развитие Иркутска, присвоение ему в 1682 г. статуса города с образованием Иркутского воеводства, начало торговли с Китаем в конце XVII в. способствовали заселению русскими мест будущего Московского тракта, которое на первых порах, надо полагать, проходило стихийно. Интенсивно участвовали в этом процессе казаки, они, собственно, и заложили будущую дорогу, совершая постоянные поездки к бурятам для сбора ясака, для разведки полезных ископаемых, земель, пригодных к земледелию, и по другим государственным надобностям. Казаки недалеко от острогов заводили собственные заимки. На карте Семена Ремезова (1701) отмечено под Иркутском несколько казацких заимок.
Вторая категория населения, которая активно участвовала в освоении и заселении этих земель, была из промышленных людей, «всюду рыскавших в крае в поисках пушнины и которых по этой причине не могла не заинтересовать Нижнеудинская тайга» (2). Многие из них осели в этих местах, занявшись земледелием. На той же карте Ремезова отмечены под Усольем пахотные земли промышленника Ушакова, державшего мельницы в Иркутске на р. Ушаковке.
Видная роль в освоении этих земель принадлежала монастырям. Им было дано право заводить пашни и развивать различные промыслы на новых землях. Само правительство, заинтересованное в окончательном присоединении этих земель к России, которое могло окончательно состояться только при заселении края крестьянами, набирало их на льготных условиях для переселения в Сибирь. Так, в «Материалах по исследованию землепользования и хозяйственного быта сельского населения Иркутской и Енисейской губерний» приводятся данные о переселении на льготных условиях в 1653 г. под Балаганск 60 крестьянских семей, набранных в Вологде, Тотьме, Сольвычегодске и Верхотурье. В 1688 г. партия крестьян была расселена в местности между Окой и Иркутском. В 1697 г. под Иркутск было отправлено 500 семей из Верхотурья. Эти меры, предпринятые правительством, явились большим подспорьем в заселении и освоении вновь приобретенных юго-западных земель Иркутской губернии.
Полных сведений о времени образования селений, к сожалению, нет, но даже известные данные позволяют утверждать, что многие поселения возникли здесь в конце XVII — начале XVIII в., до устройства Московского тракта. Так, документы, собранные священником Громовым и помещённые в книге «История Иркутской епархии», свидетельствуют, что слободы Жилкино, Китой, Тельма, Мальта были основаны монахами Вознесенского монастыря в конце XVII — начале XVIII в. (3). Большую роль сыграл этот же монастырь в развитии Усолья-Сибирского, построив там в 1704 г. соляную варницу, работный дом, кельи для монахов, а затем церковь (4). Начало же городу было заложено енисейскими казаками братьями Михалёвыми в 1669 г. Слобода Тайтурка, по преданиям рода Басниных, тесно связанных с нею хозяйственной деятельностью, также возникла в начале XVIII в. (5). Селение Кимильтей было основано в 1696 г. Время образования слобод Кутулик и Залари неизвестно. Однако о Заларях в Прибавлении к газете «Иркутские епархиальные ведомости» сообщается, что первая Заларинская церковь, построенная в начале XVIII в., в 1734 г. сгорела и в 1740 г. крестьяне на этом месте построили новую (6). Церковь, как правило, строилась в деревне, в которой насчитывалось до 25 и более дворов. Деревня, имевшая такое количество домов, считалась тогда крупной. Чтобы достичь таких размеров, требовалось время. Учитывая это, надо полагать, что Залари были основаны в конце XVII в., и их основание, так же как и слободы Кутулик, видимо, можно связать с переселением под Иркутск 500 крестьянских семей из Верхотурья. Именно в этот период возникли селения Кимильтей и Холмогой, соседствующие с Заларями.
Основание Куйтунскому району положила Барлукская казацкая застава, которая была установлена казаками в 1677 г. для связи с бурятами и разведки земель для пашенного дела. Когда был основан Куйтун, сведений не найдено. Впервые упоминает о нём академик Паллас — первый путешественник, оставивший описание обустроенного к тому времени Московского тракта 1772 г. В своём труде он писал: «В 24 верстах от пустого зимовья стоит станция Куйтун» (7). Его указание, что Куйтун был станцией, даёт право считать, что возник он гораздо раньше. Деревня Тулун (в этот период времени граница Иркутской губернии) описана другим немецким учёным — Иоганном Гмелином, который проезжал через неё в 1735 г., следуя из Красноярска в Иркутск. По его описанию, в Тулуне был станционный дом, производилась смена лошадей. Сама же деревня насчитывала 10 дворов. От Тулуна до Нижнеудинска, по Гмелину, на тракте стояло зимовье Курзун. Дорога была снабжена верстовыми столбами.
Таким образом, собранные данные ясно указывают, что многие населённые пункты были основаны до строительства Московского тракта и что просёлочная дорога, соединявшая их от Иркутска до Нижнеудинска, легла в основу будущего Московского тракта. Начало строительству дороги было положено в 1726 г. В этом году по поручению красноярского коменданта Зубова дорога была измерена и описана боярским сыном Бахтуровым (8).
Поэтому стихийное переселение населения в юго-западные земли Иркутской губернии соединилось с планируемым правительством переселением ямщиков, ссыльных, крестьян, отставных солдат на незаселённые участки Московского тракта. Основное внимание правительством было уделено принудительному заселению крестьянами участка дороги Красноярск — Канск (223 версты), на котором в момент обследования в 1726 г. не было обнаружено ни одного населённого пункта.
За счёт мер, принятых правительством, и продолжавшегося стихийного заселения этого края переселенцами — выходцами с Русского Севера, население деревень, расположенных по тракту, резко возросло. По данным переписи 1762 г., оно составило: в Жилкино — 120, Китое — 604, Биликтуе — 175, Заларях — 201, Кутулике — 180, Кимильтее — 266, Зиме — 252, Куйтуне — 174, Шерагуле — 329, Тулуне — 255 человек мужского пола. Всего же в Иркутском уезде на данный период времени проживало 15 209 человек мужского пола (9).
Таким образом, как свидетельствуют данные третьей российской переписи населения, к периоду завершения обустройства Московского участка тракта Красноярск — Иркутск селения, расположенные по тракту в пределах Иркутской губернии, были уже достаточно крупными и могли без особых затруднений вести его обслуживание. Это, в частности, отметил и Паллас, который писал: «Как скоро в Иркутскую губернию съедешь, то везде уже можно найти по дороге на всех стоящих станциях весьма покойные, светлые и чистые дома для приятия приезжих, кои содержатся от деревень для их собственного облегчения» (10).
С конца XVIII в. до конца XIX в. приток переселенцев в районы Московского тракта был слабым. Русский Север, интенсивно питавший в XVII—XVIII вв. Иркутскую губернию переселенцами, с начала XIX в. из-за прошедших там эпидемий обезлюдел, не смог оправиться от постигшей его беды и прекратил всякое участие в освоении Сибири. Иркутская губерния пополнялась в этот период в основном за счёт ссыльных, число которых было незначительным. Исключение из этого правила составили два участка — Зиминская волость, в которую в 20-х гг. XIX в. было сослано значительное количество субботников, и Нижнеудинский уезд, который на конец XVIII в. был почти пустынным, а к 1850 г. имел уже 47 тыс. жителей. Большую роль в заселении Нижнеудинского уезда сыграло открытие в 30-х гг. XIX в. золотых россыпей. В остальных же местах прирост населения шёл в основном за счёт естественного роста. По данным материалов комиссии Куломзина, на 1890 г. сельское население Иркутской губернии составляло 297,3 тыс. человек, из них новосёлов 32,2 тыс. Это количество переселенцев равнялось примерно десятой части от общего количества сельского населения губернии (11). Если учесть, что в число новосёлов входили крестьяне, переехавшие внутри губернии — из уезда в уезд, из волости в волость, то реальное количество переселенцев из Европейской России ещё более уменьшится.
Положение с переселением населения в Восточную Сибирь резко изменилось с 1897 г., когда в эксплуатацию была запущена Сибирская железная дорога. Именно с этого времени, как показали экспедиционные исследования 1999—2000 гг., организованные сотрудниками АЭМ «Тальцы» по всей протяженности территории Московского тракта, образовалась значительная часть сёл, датой основания которых стали 1897—1898 гг. Это, например, белорусские сёла Умугун, Мугун и др. Образование новых поселений приобрело массовый характер с 1906 г., со времени проведения в жизнь столыпинской реформы. По этой реформе сотни тысяч крестьян из Европейской России стали переезжать на постоянное жительство в Сибирь. В результате этого переселения только Иркутская губерния приняла с 1897 по 1917 г. 178,6 тыс. человек (12).
Основная часть переселенцев осела по обеим сторонам Московского тракта, значительно увеличив численность проживавшего здесь населения. Так, в Тагнинской, Хор-Тагнинской, Воронежской и Масляногорской волостях численность новосёлов составила более 80 %. Численность населения в других волостях, расположенных по тракту, была увеличена от 50 до 80 % (13).
Итак, длительный процесс дореволюционного периода формирования населения Иркутской губернии, в частности её юго-западных притрактовых земель, к 1917 г. завершился. Формирование населения можно разделить на три основных периода. Первый период (конец XVII — конец XVIII в.) — время первоначального заселения земель по Московскому тракту переселенцами с Русского Севера. Количество переехавших сюда переселенцев из других мест Европейской России было незначительным, и поэтому оказать какое-либо влияние на возникший здесь социально-культурный тип хозяйства они не могли.
Второй период (конец XVIII — конец XIX в.) характеризуется стабильностью формирования (за исключением Нижнеудинского уезда и Зиминской волости) старожильческого населения, ядро которого по-прежнему составляли потомки переселенцев из Архангельской, Вологодской, Новгородской и других северных губерний России. Население притрактовой зоны увеличивалось в этот период в основном за счёт естественного роста.
Третий период (1897—1917) — время массового переселения крестьян на притрактовые земли из Белоруссии, Украины, Казанской губернии и других мест Центральной России. Образовав здесь в большом количестве локальные национальные поселения, они перенесли на эти земли свою традиционную народную культуру, которая частично сохранилась до нашего времени.
|